Три побоища

              1
Ярились под Киевом волны Днепра,
   За тучами тучи летели,
Гроза бушевала всю ночь до утра —
   Княгиня вскочила с постели.

              2
Вскочила княгиня в испуге от сна,
   Волос не заплетши, умылась,
Пришла к Изяславу, от страха бледна:
   «Мне, княже, недоброе снилось!

              3
Мне снилось: от берега норской земли,
   Где плещут варяжские волны,
На саксов готовятся плыть корабли,
   Варяжскими гриднями полны.

              4
То сват наш Гаральд собирается плыть —
   Храни его Бог от напасти.
Мне виделось: воронов черная нить
   Уселася с криком на снасти.

              5
И бабища будто на камне сидит,
   Считает суда и смеется:
«Плывите, плывите! — она говорит. —
   Домой ни одно не вернется!

              6
Гаральда-варяга в Британии ждет
   Саксонец-Гаральд, его тезка;
Червонного меду он вам поднесет
   И спать вас уложит он жестко!»

              7
И дале мне снилось: у берега там,
   У норской у пристани главной,
Сидит, волоса раскидав по плечам,
   Золовка сидит Ярославна.

              8
Глядит, как уходят в туман паруса
   С Гаральдовой силою ратной,
И плачет, и рвет на себе волоса,
   И кличет Гаральда обратно...

              9
Проснулася я — и доселе вдали
   Всё карканье воронов внемлю;
Прошу тебя, княже, скорее пошли
   Проведать в ту норскую землю!»

              10
И только княгиня домолвила речь,
   Невестка их, Гида, вбежала;
Жемчужная бармица падает с плеч,
   Забыла надеть покрывало.

              11
«Князь-батюшка-деверь, испугана я,
   Когда бы беды не случилось!
Княгиня-невестушка, лебедь моя,
   Мне ночесь недоброе снилось!

              12
Мне снилось: от берега франкской земли,
   Где плещут нормандские волны,
На саксов готовятся плыть корабли,
   Нормандии рыцарей полны.

              13
То князь их Вильгельм собирается плыть,
   Я будто слова его внемлю, —
Он хочет отца моего погубить,
   Присвоить себе его землю!

              14
И бабища злая бодрит его рать,
   И молвит: — Я воронов стаю
Прикликаю саксов заутра клевать,
   И ветру я вам намахаю!»

              15
И пологом стала махать на суда,
   На каждом ветрило надулось,
И двинулась всех кораблей череда —
   И тут я в испуге проснулась...»

              16
И только лишь Гида домолвила речь,
   Бежит, запыхаяся, гридин:
«Бери, государь, поскорее свой меч,
   Нам ворог под Киевом виден!

              17
На вышке я там, за рекою, стоял,
   Стоял на слуху я, на страже,
Я многие тысячи их насчитал —
   То половцы близятся, княже!»

              18
На бой Изяслав созывает сынов,
   Он братьев скликает на сечу,
Он трубит к дружине, ему не до снов —
   Он к половцам едет навстречу...

              19
По синему морю клубится туман,
   Всю даль облака застилают,
Из разных слетаются вороны стран,
   Друг друга, кружась, вопрошают:

              20
«Откуда летишь ты? Поведай-ка нам!»
   — «Лечу я от города Йорка!
На битву обоих Гаральдов я там
   Смотрел из поднебесья зорко:

              21
Был целою выше варяг головой,
   Чернела как туча кольчуга,
Свистел его в саксах топор боевой,
   Как в листьях осенняя вьюга;

              22
Копнами валил он тела на тела,
   Кровь до моря с поя струилась,
Пока, провизжав, не примчалась стрела
   И в горло ему не вонзилась.

              23
Упал он, почуя предсмертную тьму,
   Упал он, как пьяный на брашно;
Хотел я спуститься на темя ему,
   Но очи глядели так страшно!

              24
И долго над местом кружился я тем,
   И поздней дождался я ночи,
И сел я варягу Гаральду на шлем
   И выклевал грозные очи!»

              25
По синему морю клубится туман,
   Слетается воронов боле:
«Откуда летишь ты?» — «Я, кровию пьян,
   Лечу от Гастингского поля!

              26
Не стало у саксов вчера короля,
   Лежит меж своих он, убитый,
Пирует норманн, его землю деля,
   И мы пировали там сыто.

              27
Победно от Йорка шла сакская рать,
   Теперь они смирны и тихи,
И труп их Гаральда не могут сыскать
   Меж трупов бродящие мнихи;

              28
Но сметил я место, где наземь он пал
   И, битва когда отшумела,
И месяц как щит над побоищем встал,
   Я сел на Гаральдово тело.

              29
Нелвижные были черты хороши,
   Нахмурены гордые брови,
Любуясь на них, я до жадной души
   Напился Гаральдовой крови!»

              30
По синему морю клубится туман,
   Всю даль облака застилают,
Из разных слетаются вороны стран,
   Друг друга, кружась, вопрошают:

              31
«Откуда летишь ты?» — «Из русской земли!
   Я был на пиру в Заднепровье;
Там все Изяслава полки полегли,
   Всё поле упитано кровью.

              32
С рассветом на половцев князь Изяслав
   Там выехал, грозен и злобен,
Свой меч двоеручный высоко подъяв,
   Святому Георгью подобен;

              33
Но к ночи, руками за гриву держась,
   Конем увлекаемый с бою,
Уж по полю мчался израненный князь,
   С закинутой навзничь главою;

              34
И, каркая, долго летел я над ним
   И ждал, чтоб он наземь свалился,
Но был он, должно быть, судьбою храним
   Иль богу, скача, помолился;

              35
Упал лишь над самым Днепром он с коня,
   В ладью рыбаки его взяли,
А я полетел, неудачу кляня,
   Туда, где другие лежали!»

              36
Поют во Софийском соборе попы,
   По князе идет панихида,
Рыдает княгиня средь плача толпы,
   Рыдает Гаральдовна Гида,

              37
И с ними другого Гаральда вдова
   Рыдает, стеня, Ярославна,
Рыдает: «О, горе! зачем я жива,
   Коль сгинул Гаральд мой державный!»

              38
И Гида рыдает: «О, горе! убит
   Отец мой, норманном сраженный!
В плену его веси, и взяты на щит
   Саксонские девы и жены!»

              39
Княгиня рыдает: «О князь Изяслав!
   В неравном посечен ты споре!
Победы обычной в бою не стяжав,
   Погиб ты, о, горе, о, горе!»

              40
Печерские иноки, выстроясь в ряд,
   Протяжно поют: «Аллилуйя!»
А братья княжие друг друга корят,
И жадные вороны с кровель глядят,
   Усобицу близкую чуя...