Змей Тугарин

            Былина

                1
Над светлым Днепром, средь могучих бояр,
   Близ стольного Киева-града,
Пирует Владимир, с ним молод и стар,
И слышен далеко звон кованых чар —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!

                2
И молвит Владимир: «Что ж нету певцов?
   Без них мне и пир не отрада!»
И вот незнакомый из дальних рядов
Певец выступает на княжеский зов —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!

                3
Глаза словно щели, растянутый рот,
   Лицо на лицо не похоже,
И выдались скулы углами вперед,
И ахнул от ужаса русский народ:
   «Ой рожа, ой страшная рожа!»

                4
И начал он петь на неведомый лад:
   «Владычество смелым награда!
Ты, княже, могуч и казною богат,
И помнит ладьи твои дальний Царьград —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!

                5
Но род твой не вечно судьбою храним,
   Настанет тяжелое время,
Обнимет твой Киев и пламя и дым,
И внуки твои будут внукам моим
   Держать золоченое стремя!»

                6
И вспыхнул Владимир при слове таком,
   В очах загорелась досада,
Но вдруг засмеялся, и хохот кругом
В рядах прокатился, как по небу гром, —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!

                7
Смеется Владимир, и с ним сыновья,
   Смеется, потупясь, княгиня,
Смеются бояре, смеются князья,
Удалый Попович, и старый Илья,
   И смелый Никитич Добрыня.

                8
Певец продолжает: «Смешна моя весть
   И вашему уху обидна?
Кто мог бы из вас оскорбление снесть!
Бесценное русским сокровище честь,
   Их клятва: „Да будет мне стыдно!”

                9
На вече народном вершится их суд,
   Обиды смывает с них поле —
Но дни, погодите, иные придут,
И честь, государи, заменит вам кнут,
   А вече — каганская воля!»

                10
«Стой! — молвит Илья. — Твой хоть голос и чист,
   Да песня твоя не пригожа!
Был вор Соловей, как и ты, голосист,
Да я пятерней приглушил его свист —
   С тобой не случилось бы то же!»

                11
Певец продолжает: «И время придет,
   Уступит наш хан христианам,
И снова подымется русский народ,
И землю единый из вас соберет,
   Но сам же над ней станет ханом.

                12
И в тереме будет сидеть он своем,
   Подобен кумиру средь храма,
И будет он спины вам бить батожьем,
А вы ему стукать да стукать челом —
   Ой срама, ой горького срама!»

                13
«Стой! — молвит Попович. — Хоть дюжий твой рост,
   Но слушай, поганая рожа:
Зашла раз корова к отцу на погост,
Махнул я ее через крышу за хвост —
   Тебе не было бы того же!»

                14
Но тот продолжает, осклабивши пасть:
   «Обычай вы наш переймете,
На честь вы поруху научитесь класть,
И вот, наглотавшись татарщины всласть,
   Вы Русью ее назовете!

                15
И с честной поссоритесь вы стариной,
   И, предкам великим на сором,
Не слушая голоса крови родной,
Вы скажете: „Станем к варягам спиной,
   Лицом повернемся к обдорам!”»

                16
«Стой! — молвит, поднявшись, Добрыня. — Не смей
   Пророчить такого нам горя!
Тебя я узнал из негодных речей:
Ты старый Тугарин, поганый тот змей,
   Приплывший от Черного моря!

                17
На крыльях бумажных, ночною порой,
   Ты часто вкруг Киева-града
Летал и шипел, но тебя не впервой
Попотчую я каленою стрелой —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!»

                18
И начал Добрыня натягивать лук,
   И вот, на потеху народу,
Струны богатырской послышавши звук,
Во змея певец перекинулся вдруг
   И с шипом бросается в воду.

                19
«Тьфу, гадина! — молвил Владимир и нос
   Зажал от несносного смрада, —
Чего уж он в скаредной песне не нес,
Но, благо, удрал от Добрынюшки пес, —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!»

                20
А змей, по Днепру расстилаясь, плывет,
   И, смехом преследуя гада,
По нем улюлюкает русский народ:
«Чай, песни теперь уже нам не споет —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!»

                21
Смеется Владимир: «Вишь, выдумал нам
   Каким угрожать он позором!
Чтоб мы от Тугарина приняли срам!
Чтоб спины подставили мы батогам!
   Чтоб мы повернулись к обдорам!

                22
Нет, шутишь! Живет наша русская Русь!
   Татарской нам Руси не надо!
Солгал он, солгал, перелетный он гусь,
За честь нашей родины я не боюсь —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!

                23
А если б над нею беда и стряслась,
   Потомки беду перемогут!
Бывает, — примолвил свет-солнышко-князь, —
Неволя заставит пройти через грязь,
   Купаться в ней — свиньи лишь могут!

                24
Подайте ж мне чару большую мою,
   Ту чару, добытую в сече,
Добытую с ханом хозарским в бою, —
За русский обычай до дна ее пью,
   За древнее русское вече!

                25
За вольный, за честный славянский народ,
   За колокол пью Новаграда,
И если он даже и в прах упадет,
Пусть звен его в сердце потомков живет —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!

                26
Я пью за варягов, за дедов лихих,
   Кем русская сила подъята,
Кем славен наш Киев, кем грек приутих,
За синее море, которое их,
   Шумя, принесло от заката!»

                27
И выпил Владимир, и разом кругом,
   Как плеск лебединого стада,
Как летом из тучи ударивший гром,
Народ отвечает: «За князя мы пьем —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!

                28
Да правит по-русски он русский народ,
   А хана нам даром не надо!
И если настанет година невзгод,
Мы верим, что Русь их победно пройдет —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!»

                29
Пирует Владимир со светлым лицом,
   В груди богатырской отрада,
Он верит: победно мы горе пройдем,
И весело слышать ему над Днепром:
   «Ой ладо, ой ладушки-ладо!»

                30
Пирует с Владимиром сила бояр,
   Пируют посадники града,
Пирует весь Киев, и молод, и стар:
И слышен далеко звон кованых чар —
   Ой ладо, ой ладушки-ладо!