Беглый

— Ты куда, удалая ты башка?
Уходи ты к лесу темному пока:
Не сегодня-завтра свяжут молодца.
Не ушел ли ты от матери-отца?
Не гулял ли ты за Волгой в степи?
Не сидел ли ты в остроге на цепи?

   «Я сидел и в остроге на цепи,
   Я гулял и за Волгой в степи,
   Да наскучила мне волюшка моя,
   Воля буйная, чужая, не своя.
   С горя, братцы, изловить себя я дал —
   Из острога, братцы, с радости бежал.

   Как в остроге-то послышалося нам,
   Что про волю-то читают по церквам,—
   Уж откуда сила-силушка взялась:
   Цепь железная, и та, вишь, порвалась!
   И задумал я на родину бежать;
   Божья ночка обещалась покрывать.

   Я бежал — ног не чуял под собой...
   Очутился на сторонушке родной,
   Тут за речкой моя матушка живет,
   Не разбойничка, а сына в гости ждет.
   Я сначала постучуся у окна —
   Выходи, скажу, на улицу, жена!

   Ты не спрашивай, в лицо мне не гляди,
   От меня, жена, гостинчика не жди.
   Много всяких я подарков тебе нес,
   Да, вишь, как-то по дороге все растрес;
   Я вина не пил — с воды был пьян,
   Были деньги — не зашил карман.

   Как нам волю-то объявят господа,
   Я с воды хмелен не буду никогда;
   Как мне землю-то отмерят на миру —
   Я в кармане-то зашью себе дыру.
   Буду в праздники царев указ читать...
   Кто же, братцы, меня может забижать?»

— Ты куда, удалая ты башка?
Уходи ты к лесу темному пока.
Хоть родное-то гнездо недалеко,—
Ночь-то месячна: признать тебя легко.
Знать, тебе в дому хозяином не быть,
По дорогам, значит, велено ловить.