Спор

Как-то раз перед толпою
        Соплеменных гор
У Казбека с Шат-горою*
        Был великий спор.
«Берегись! — сказал Казбеку
        Седовласый Шат, — 
Покорился человеку
        Ты недаром, брат!
Он настроит дымных келий
        По уступам гор;
В глубине твоих ущелий
        Загремит топор;
И железная лопата
        В каменную грудь,
Добывая медь и злато,
        Врежет страшный путь.
Уж проходят караваны
        Через те скалы,
Где носились лишь туманы
        Да цари-орлы.
Люди хитры! Хоть и труден
        Первый был скачок,
Берегися! многолюден
        И могуч Восток!» 

— Не боюся я Востока! — 
        Отвечал Казбек, — 
Род людской там спит глубоко
        Уж девятый век.
Посмотри: в тени чинары
        Пену сладких вин
На узорные шальвары
        Сонный льет грузин;
И склонясь в дыму кальяна
        На цветной диван,
У жемчужного фонтана
        Дремлет Тегеран.
Вот — у ног Ерусалима,
        Богом сожжена,
Безглагольна, недвижима
        Мертвая страна;
Дальше, вечно чуждый тени,
        Моет желтый Нил
Раскаленные ступени
        Царственных могил.
Бедуин забыл наезды
        Для цветных шатров
И поет, считая звезды,
        Про дела отцов.
Всё, что здесь доступно оку,
        Спит, покой ценя...
Нет! не дряхлому Востоку
        Покорить меня! — 

«Не хвались еще заране! — 
        Молвил старый Шат, — 
Вот на севере в тумане
        Что-то видно, брат!» 

Тайно был Казбек огромный
        Вестью той смущен; 
И, смутясь, на север темный
        Взоры кинул он;
И туда в недоуменье
        Смотрит, полный дум:
Видит странное движенье,
        Слышит звон и шум.
От Урала до Дуная,
        До большой реки,
Колыхаясь и сверкая,
        Движутся полки;
Веют белые султаны
        Как степной ковыль;
Мчатся пестрые уланы,
        Подымая пыль;
Боевые батальоны
        Тесно в ряд идут,
Впереди несут знамены,
        В барабаны бьют;
Батареи медным строем
        Скачут и гремят,
И, дымясь, как перед боем,
        Фитили горят.
И испытанный трудами
        Бури боевой,
Их ведет, грозя очами,
        Генерал седой.
Идут все полки могучи,
        Шумны как поток,
Страшно-медленны как тучи,
        Прямо на восток. 

И томим зловещей думой,
        Полный черных снов,
Стал считать Казбек угрюмый —
        И не счел врагов. 
Грустным взором он окинул
        Племя гор своих,
Шапку** на брови надвинул — 
        И навек затих.