На смерть Пушкина

Я видел гроб его печальный,
Я видел в гробе бледный лик
И в тишине, с слезой прощальной,
Главой на труп его поник.
Но пусть над лирою безгласной
Порвется тщетная струна
И не смутит тоской напрасной
Его торжественного сна.
Последний звук с нее сорвется,
Последний звук струны моей,
Как вестник смерти, пронесется
И, может быть, в сердцах людей
На тайный вздох их отзовется;
И мир испуганный вздрогнет,
И в тихий час залогом славы,
В немой тоске, на гроб кровавый
Слезу печали принесет.
Но тесный гроб, добычи жадный,
Не выдаст мертвого певца.
Он спит; ему в могиле хладной
Не нужно бренного венца.
Молчит цевницы звук приветный,
Уснула сладкая мечта,
И, как могила, безответны
Его холодные уста.
В немой тоске, вдали от света,
В своей незнаемой глуши,
Я приношу на гроб поэта
Смиренный дар моей души -
Простой листок в венке лавровом.
Простая дань души простой
Не поразит могучим словом,
Не тронет сердца красотой.
Нет! В грустный час томящей муки
Мне сладких песен не дано;
Мне облекать в живые звуки
Моей тоски не суждено!
Но над могилою кровавой
Я брошу блеклый мой листок,
Пока сплетет на гробе славы
Другой певец - другой венок.

А ты!.. Нет, девственная лира
Тебя, стыдясь, не назовет,
Но кровь певца в скрижали мира
На суд веков тебя внесет.
Влачись в пустыне безотрадной
С клеймом проклятья на челе!
Твоим костям в могиле хладной
Не будет места на земле!
Не знай надежды светозарной,
Чуждайся неги сладких снов
И в глубине души коварной
Таи проклятия веков!
Когда же, горькими слезами
В предсмертной муке принята,
Молитва грешными словами
Сойдет на грешные уста, -
Тогда проникнет к ложу муки
Немая тень во тьме ночной
И окровавленные руки
Судом поднимет над тобой!