| |
Преступницу ведут. Свирепо равнодушна,
Изранена, в крови, она идет послушно,
Как зверь лесной, на цепь привязанный за шею,
И ненависть висит, как облако, над нею.
Что сделала она? Ищите в мраке, в стонах,
В развалинах, в дыму строений подожженных…
Зачем и как дошла она до преступленья?
Никто - она сама - не даст вам объясненья.
Быть может, злой совет?.. Во всем виновен “милый”,
Красивый негодяй, которого любила…
Быть может, нищета и горе, в час голодный,
Вдруг мщения огонь зажгли в руке холодной?..
В лохмотьях… без жилья… без хлеба… это больно..
В ней мысли черные роилися невольно:
“Там, у других, есть всё”… С завистливым желаньем
В душе, истерзанной нуждою и страданьем,
Мысль страшная росла…
И вот перед толпою
Она идет теперь, поникнув головою.
Все рады. Поймана! Кругом без сожаленья
Насмешки сыплются, ругательства, каменья…
Она нема, глуха; она окоченела;
Смотреть на солнца свет ей словно надоело;
Не слышны ей толпы неистовые крики;
В ее глазах застыл какой-то ужас дикий.
В шелку и кружевах, увенчаны цветами,
Под ручку с сытыми, довольными мужьями,
Идут за нею вслед разряженные дамы
И весело твердят с улыбкой милой самой:
“Злодейка поймана! Отлично! Так и надо!” -
И, кажется, сейчас разбередить бы рады
Изящным зонтиком прелестные тираны
Несчастной женщины зияющие раны…
Преступницу мне жаль. А их - я презираю.
Они - борзых собак напоминают стаю,
Они противны мне, как яростные псицы,
Терзающие труп затравленной волчицы…
—
|
|
А (19)