Джон Рид

Вот
  Смольный институт...
Под меловым карнизом
уж много лет
           идут
столетья коммунизма.
И тут стоял
        Джон Рид.
И кажется,
    опять он.
Блокнот его открыт.
Октябрь
    ему понятен.
Понятен дым костров,
понятен каждый митинг,
и Ленин
    с первых слов
понятен,
    вы поймите,
американцы!
        Джон
нас понял с полувзгляда.
Такими вот,
        как он,
вам бы гордиться надо!
По-летнему раскрыт
его рубашки ворот.
Сквозь патрули
        Джон Рид
проходит через город.
Толпою
    Летний сад
заполнен до обочин.
Садится
    самосад
он покурить с рабочим.
А рядом
    крик с трибун.
- Спасите Русь
            от хама!
Встал
    большевицкий гунн!-
ораторствует дама.
Через плечо пальто -
и в Смольный,
    там - горнило.
Рид разобрался,
            кто -
Керенский,
    кто - Корнилов...
Америка!
    Твой сын
нас понял с полувзгляда.
Таким,
    как он один,
тебе гордиться надо!
Впервые
    в равелин
до камеры конечной
министров провели...
Насилие?
    Конечно!
Буржуев
    гонят вниз,
ко всем чертям собачьим!
Но так
    начнется жизнь,
лишь так,
    и не иначе.
С насилия!
       С атак!
С дыр в красоте ампира!
Начнется
    только так
все будущее мира.
Так думал и Джон Рид,
слагая
    строки скорые.
Блокнот его раскрыт
на первых днях
        истории.
Америка!
    Твой сын
не подкачал, не выдал.
Из-за
    штыкастых
            спин
он
 солнце мира видел!
Что может быть ценней
души,
    не знавшей фальши?
А наши
    Десять дней
мир потрясают
         дальше!..