Заботы

О, было ли когда такое время, чтобы
Какой-нибудь да в жизнь не занесла ты злобы?
Уж я не трогаю таких великих злоб,
Как ревность, где весь дом мне обращался в гроб;
Нет - помнишь, например, с какой щемящей болью
Шли речи про ковры, испорченные молью, -
О том, что новыми их заменить пора;
Квартира ни с чего вдруг делалась сыра
И холодна; иль вдруг предметом докучаний
Характер делался старухи доброй няни,
Что преданность свою являла столько раз:
Вдруг находила ты, что няня зажилась.
То дворник нам интриг повсюду ставил сети,
То к злым порокам вдруг являли склонность дети:
Я видел, из чего шел весь переполох,
Но беспокойств твоих я победить не мог,
И в том, чем влить в тебя я мнил успокоенье,
Ты видела одно о детях нераденье,
И даже… Тут я был готов на стены лезть.
И заключала ты, что, значит, что-то есть,
Когда так тягостны о детях стали речи.
Как часто, спать ложась, мы задували свечи,
Но, в разговорах сих, их зажигали вновь
И жгли их попусту, пока от бурных слов
Моих ты в гневе уст румяных не смыкала
И, отвернувшись вся, с слезой не засыпала.
А я, полн горечью, и страхом, и тоской,
На ложе на одном, покинутый тобой,
Звал гром на жизнь свою, искал ножа и яда,
И сон бежал меня… а ты - спала как надо!