| |
О Душенькино порожденье,
Которого она Амуру родила!
Божественное _Услажденье_,
Без коего б и жизнь не жизнью нам была!
Всех тянет твой магнит, всему дает движенье.
Мы для тебя несем опасности, труды:
И полководец, и простой воитель,
Последний раб и мощный повелитель -
Все пореваются для сей единой мзды.
Когда б и нам, питомцам Аполлона,
Себя хвалы молвой приятной не пленять
И льстивого сего для слуху звона
За весь наш труд себе в награду не вменять,
Зачем бы нам и сочинять?
Что пышно славою у нас именовали,
Сей Олимпийских игр венец,
Чем победителей увенчевали,
Не Услажденье ль то? Не ты ль кумир сердец?
И в самой неге чувств приманка не твоя ли?
Начто ж и Флорины рассыпаны дары?
И златозарен Феб восточный,
И вечер стелет узорочны
Ему из легких туч по небесам ковры?
Начто ж Помона снеди сочны
И Бахус славные дает пиры?
Тебе пременен вид богатыя природы,
Зелены пажити и сребряные воды,
Где ходишь с кроткою задумчивостью ты.
Твои же чада суть художества изящны,
Их звуки сладкие, их формы и цветы.
А милых девушек забуду ль красоты!..
Они твои священницы всегдашни.
О ты, которому в Элладе фимиам
Курился радостный под ясным небосклоном,
Которому учились там
И с Эпикуром, и с Платоном,
О Услаждение, приди, приди и к нам.
Не презри с нами жить: не будешь здесь без дела.
Есть игры, есть любовь у нас,
Есть музыке и книгам час;
Мы шумны города и тихи любим села,
И, словом, всё, чем жизнь весела
В разнообразностях своих оттенена;
И меланхолию, - в иной час и она
Есть Услаждение прямое.
Так осчастливь же нас присутствием своим,
Психеино дитя драгое,
А чтоб насытились вполне блаженством сим,
Продли нам веку вдвое, втрое,
Сто лет уж ровно оточти…
Чтоб сыту быть тобой, нам мало тридцати.
—
|
|
А (19)